Сколько дней прошло с нашей первой встречи? Казалось бы - вечность. Но ведь нет - я до сих пор помню во что она была одета в тот момент, о чем мы с ней говорили тогда. А сколько встреч было после этого... Я и подумать не смел, что увлечение и любовь к конкуренции приведут меня к настоящей любви. Но это так и это чудесно. Наверняка, это благо Валар, что я тоже из рода Элроса, что брак не может запретить закон. Но как отнесется к обману Эмервен-Аранель? Лишь бы простила мой обман. Многие твердят о ее скверном характере, но или они неправы, или со мной она преображается. А коли так, то простит мне мою маленькую ложь, тем более я поистине сильно люблю ее и уверен не менее сильные чувства она испытывает и ко мне.. Но ежели откажет? Нет, этого просто не может быть. Все учтено, все расчитано. Нет причин мне отказывать. сын Халлатана волновался как никогда. Вихрь эмоций, мыслей, волнений носился по его душе, растрепливая ее, словно ветер листву деревьев. Он не мог собраться с силами. Наверное, первый раз за всю жизнь. Ответственный шаг, его нужно было принять с достоинством, но Унер боялся. Воистину боялся, потому что его решение было радикальным. Детские и глупые шуточки закончились, да и не могли они длится вечно, хоть мужчина неистерпимо желал этого. Он отдал бы все, лишь бы стать по-настоящему простым пастухом и чтобы его возлюбленная Эмервен стала пастушкой, чтобы это ребячество длилось вечно. Но нет, это невозможно. Она будущая королева, она займет престол, у нее больше не будет времени быть Эмервен-Аранель. Решать нужно было все сейчас. Но Мамандил волновался. Волновался как никогда, это был самый ответственный шаг в его жизни. Возлюбленные условились встретиться вечером, у того же самого дуба, где они познакомились, в один из закатов, похожих на тот, который был в день их знакомства. Лорд не спал эту ночь - ему постоянно мерещилось сквозь сон, что он проспал, что его не разбудили. Но нет, это были лишь глупые волнения. В конечном счете мужчине удалось взять себя в руки и заснуть под утро. Проснулся он в четыре вечера, выспавшийся, но, увы, беспокойный. Успокоиться удавалось с трудом, да и любая мысль о том, что что-то может пойти не по его плану пугала его. Но нет. К моменту встречи он собрался с духом, точно решив сегодня перейти к новой книге его жизни. Надев уже привычный наряд пастуха, он направился к старому дубу. Солнце находилось еще далеко от линии горизонта, но Унер считал, что придти лучше раньше, чем позже. Местность возле древа была пуста - то и верно, здесь редко кто бродит, а до прихода Эмервен было еще слишком рано. Время ожидания тянулось долго - казалось вечность. Оно словно остановилось, чтобы помучить Халлакара, но мужчина уже полностью взял себя в руки, нацепив на себя маску безразличия и спокойствия. Не желая присесть и отдохнуть, он ходил вокруг дуба взад-вперед, неторопливыми размеренными шагами, размышляя о отношениях, которые казалось вот-вот перевернут его жизнь, какой бы вариант ответа не избрала псевдопастушка. Какие волнения он не переживал и не клял себя за это, единственное в чем он был уверен, то это в том, что знакомство с ней не было случайным. И что это настоящее чудо, что оно случилось. Что Халлакару воистину повезло, что он из ветви Элроса. Ничего не должно теперь им помешать. И вроде явных поводов отказывать у Анкалиме не было, но псевдопастуха тревожили смутные сомнения, что дева не ответит согласием на его предложение. Но он списывал это на волнение перед таким важным действом и постепенно тревожные мысли его покидали. К времени, когда солнце дотронулось до линии горизонта, Халлакар совсем перестал переживать, но все так же ходил вокруг дуба. Когда же это занятие мужчине надоело, Унер стал отколупывать кору дерева, отвлекаясь от дурным мыслей, которые иногда, но в голову пролезали. Все будет чудесно. Нет поводов для волнения. - утешал себя Халлакар.

Отредактировано Халлакар (2012-04-07 09:04:24)

Колупание коры быстро поднадоело Халлакару. Да и дереву больно, наверное. Оно же не может с мужчины кожу содрать, а он так безжалостно сдирает с бедного дерева его "кожу". Поэтому, перестав заниматься ерундой, лорд оглянулся и увидел силуэт возлюбленной, нежно ступающей по мягкой траве своими изящными ножками. Мамандил невольно вздохнул, зачарованный красотой пастушки. Такая родная, словно он знал ее всю жизнь. Будто она не королевских кровей, а лишь пастушка. Как хорошо она играла простоту и легкость, такую непостижимую для королевских особ. Унер покачал головой: Сегодня эта простота кончится... с горечью подумал он, медленно направляясь навстречу своему лучу света, с каждым шагом приближая себя к финалу их цветочно-конфетного периода.
Мамандил долго размышлял над этим днем. Он знал, что когда-нибудь он настанет. Что все это пройдет, что они не могут всю жизнь притворяться, хоть обоих и устраивает такая жизнь. Но, она будущая королева и ей бы пришлось покинуть пастбища и луга - места их встреч, где они развили свое прекрасное чувство любви. Мужчина знал, что задерживать этот день нельзя. Если повременить - она может ускользнуть от него. А он боялся этого больше всего. Если, при начале встреч, когда его подстегивали лишь конкуренция и спортивный интерес, то сейчас... Он полюбил Анкалиме. Полюбил всем сердцем, раз и навсегда. Это чувство и толкнуло его на раскрытие всех карт.
Вот, она напротив него, в трех шагах. Он рассмотрел ее лицо, сверкающее радостью от встречи. Ведь ты даже не задумываешься, что с пастухом тебе бы все равно пришлось расстаться.. Даже на секунду не представляешь, что будь я тем, кого играю, то наша любовь для наша - запретный плод. А если задумывалась - то, я надеюсь, будешь рада моему происхождению и простишь мне мой обман... Эта мысль утешала его и давала надежду, что она простит.
Эмервен заговорила. Ее магический голос всегда вызывал улыбку пастуха. Даже если он был в грусти или печали, или не хотел улыбаться. Но как слышал ее голос - улыбка сама освещала лицо мужчины. Он внимательно прислушался к словам девушки. Она с такой радостью и восхищением сказала, что теперь у нее живет лисенок... Ну вот кто еще так же радостно относиться к таким простым вещам? Халлакар не смог удержаться и засмеялся от забавного выражения лица Анкалимэ, которое не поддавалось описанию. С иронией в голосе, пастух ответил:
- Бедный лисенок... и перевел взгляд на очи возлюбленной, искрящиеся теплым светом. Как ей сказать о своей любви? Можно было бы взять лютню и наиграть ей что-то о любви, но она опять воспримет это несерьезно... Унер на несколько секунд прикусил губу, что означало глубокое погружение в свою реальность. Затем он вернулся в этот мир и заговорил:
- Эмервен, ты же знаешь, что Луна и Солнце находятся в небесных ладьях, а управляют ладьями майар Тилион и Ариэн? Валар строго наказали им, чтобы Ариэн была на небе лишь днем, а Тилион лишь ночью... Управительница ладьи Солнца исполняет приказ Валар - она направляет ладью с солнцем по небу днем, а ночью исчезает за горизонтом. Но Тилион... Он самый непослушный майа, которого только можно встретить! Посмотри на небо.. Мамандил ладонью указал в сторону Луны, которая была не очень далеко от Солнца. Расстояние в три пальца, если смотреть глазами Халлакара... иногда тянется к Ариэн и утягивает за собой ладью с Луной. Видишь у Луны темные пятна? Это потому что Тилион подходит слишком близко... Но он не виноват - он очень любит Ариэн, и его тянет к ней... Но никто не знает, любит ли Ариэн его - она всегда следует своему пути... он вздохнул и посмотрел на любимую, продолжая свою речь, вот и я, как растерянный Тилион, думаю, любит ли меня моя Ариэн или нет... Унер опустил взгляд на солнце, скрывающееся за горизонтом. Улыбка с его лица пропала и остался лишь задумчивый взгляд. Он ждал ответа Анкалиме и его сердце трепыхало, как крылья бабочки.

Реакция возлюбленной на иронию про лисенка, Халлакара не удивила. Более того, он ждал именно этого. Псевдопастушка была предсказуемой до мозга костей. Но и это Мамандил считал плюсом. Единственное, что могло быть неожиданным для него, это решение Анкалиме. Любое решение, которое она бы не приняла, было бы для лорда непредсказуемым. Он просто не представлял ее реакцию на радикальное решение (наверное, потому что ничего радикального еще не произошло за время их встречи). Но морально он подготовился ко всему - к отказу, к согласию (что было бы очень хорошо), к недоумению, к обиде. Ко всему, кроме той реакции, которая охватила Анкалиме. Уж чего-чего, а такого Унер представить не мог. У него даже в мыслях не могло возникнуть, что возлюбленная подумает, что он любит другую. И эта мысль, высказанная Эмервен, была настолько нелепа и глупа, что Халлакар засмеялся во весь голос, а смех его разнесся звонким эхом вдаль. Он нежно и осторожно взял ладони пастушки в свои и, уже потеряв чувство волнения, которое терзало его весь день, но ушло, гонимое смехом, улыбнулся, смотря на свою собеседницу, выдавшую такую смехотворную реплику. Еще некоторое время Халлакар просто смотрел на девушку, не в силах унять смешки, но, уняв, сказал шепотом:
- Имя моей Ариэн начинается на "Э", а заканчивается на... он нахмурил брови и сделал вид, что задумался, но через секунд пять он закончил: и заканчивается на "мервен". Ты не знаешь, кто бы это мог быть? засмеялся Мамандил. Но в следующий миг выражение лица его стало серьезным. Унер напрягся, потому что теперь говорить придется серьезно и конечная реакция Анкалиме должна называться "безоговорочно согласная". Добиться этого будет гораздо проще, чем ожидал мужчина, потому что объект обожания отвечает взаимностью, что подтвердила ее реакция на заявление Мамандила. Нет, пастух совершенно не сомневался, что он симпатичен Анкалиме, но кто знает - что у королев на уме? Может она не собиралась влюбляться в пастуха, а общалась с ним лишь потому что его общество ее прельщало. Но после реакции Эмервен, лорд понял, что она испытывает к нему чуть больше, чем симпатия. Это придавало уверенности, поэтому Унер, замолвил вспять:
- Прошло так много времени с нашей первой встречи. Помнишь ее? Я полюбил тебя в тот же момент, как увидел в первый раз. Это было здесь же, на этом месте, Халлакар обвел старый дуб, луга, небо, поле своим взором и вернув свой взор в глаза возлюбленной, продолжил: даже закат был похожим. За прошедшее с тех пор время не изменилось ничего. Кроме моих чувств. С каждым днем моя любовь к тебе росла все больше и больше, а сегодня дошла до того, что сумела подтолкнуть меня на этот ответственный шаг. Моя Эмервен, я... Унер запнулся и выдохнул, от волнения, которое с каждым словом принялось одолевать его. Но, собравшись с мыслями, мужчина договорил:
- Я хочу прожить с тобой оставшуюся жизнь. И не хочу видеть рядом с собой никого, кроме тебя. Слегка прищурив глаза, Мамандил ожидал ответа от девушки. Его очень интересовал ее ответ в общем, но не менее интересным было то, как королева отнесется к тому, что ее любит пастух. В любом случае Халлакар отступать не собирался, даже если сегодня все окончится трагично.

Когда псевдопастушка бросилась ему на шею, Халлакар вздохнул, ощущая сладкий вкус победы - ведь эта была победа. Она любит его! Улыбнувшись, лорд нежно приобнял деву, но быстро отпустил, чувствуя, что ее речь еще не закончена, и речь эта будет не из самых приятных, что ясно выразил стон девушки. Она отпрянула от Мамандила, который, в надежде сохранить спокойствие, нахмурился. Этого момента и разговора он хотел меньше всего, поэтому очень молил Валар, чтобы они правда сделали их простыми пастухом и пастушкой, совершенно далекими от придворной жизни. Но боги были неумолимы и Халлакар остался лордом, а его возлюбленная неизменной принцессой Эленны. Через несколько мгновений, отсчет которых был начат после отстранения девы от мужчины, Эмервен опустилась на землю к стволу старого дуба. Поспешно, мужчина присел рядом с возлюбленной и заглянул в ее глаза взглядом, в котором теплилась надежда, но в то же время в его глазах читался страх отказа, которым могла сейчас одарить пастуха королева. Он был хорошим актером и этот страх не поддавался сомнению в своей правдивости.
Он ждал всего: насмешки над своей любовью, просто отвержения и чего-то подобного, которое будто и должно было перерубить всю любовь на корню. Почему же он ожидал именно этого? По многим причинам. Сейчас Унер понял, что принцесса уж точно не откажется от трона ради какого-то пастуха. Да даже не в этом суть. Закон, изданный ее отцом, запрещает им быть вместе. Ведь, по идее говоря, этот пастух не может быть из ветви Элроса, а значит судьба Анкалиме с ним не может быть переплетена. Единственное, чего ну никак не ожидал Халлакар - честное признание девушки в том, что она наследная принцесса Нуменора.  Он ждал всяких увертываний, отрицание любви к нему, но только не чистосердечного. Поэтому, попав в некоторое замешательство, Унер молчал, переваривая все услышанное и разрабатывая со скоростью света новую импровизацию. Сия разрабатывалась на удивление быстро, поэтому, взяв ладонь Анкалиме в свои ладони (вдруг после раскрытия Мамандила, она уйдет?! А он даже не успеет оправдаться), лорд заговорил:
- Я знал это, Эмервен... И, кроме этого, знал о тебе многое. Думаешь, как бы тебя нашел твой самый ярый поклонник? И... Как бы я узнал настоящую тебя? Не Анкалиме, которая славится своим острым языком и манерой посылать всех своих женихов и кавалеров к Морготу, а Эмервен. Эту прекрасную, нежную и хрупкую Эмервен, что сейчас передо мной. Сейчас я мечтаю, чтобы не было Анкалиме, чтобы была лишь пастушка, которую не обременяет придворная жизнь. Да и я мечтал бы быть тем, за кого себя выдавал. Но я не Мамандил, прости. Я - Халлакар - сын Халлатана, лорда Хьярасторни. Я из ветви Элроса и поэтому закон, изданный твоим отцом, королем Алдарионом, нисколько не помешает нам быть вместе. он выдохнул, потому что такое огромное признание было высказано на одном вдохе. Успокоив себя и свое дыхание, он закончил:
- Но, поверь мне, Эмервен, я желал бы быть просто Унером, не имея никаких титулов и званий, если бы ты была просто пастушкой. Но я истинно рад, что я из ветви Элроса и могу быть рядом с тобой. Это было все. Всю искренность и свою душу Унер вложил в эти слова, надеясь, что они смягчат его обман. Не отрывая взора от глубоких глаз возлюбленной и не отпуская ее руки, он ждал ответа на свое раскрытие. И менее всего хотел быть сейчас отвергнутым.