Время Легенд: Жена Моряка |
|
|
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Время Легенд: Жена Моряка » Славное прошлое » Вести из за моря - сыгран
1. Название эпизода - Вести из за моря
2. Участники - Анкалимэ, Алмиэль, Халлакар
3. Год - 1077
4. Место - Арменелос
5. Событие - Нуменорской королеве приходит письмо от Гил-Гэлада, в котором он испрашивает возможности возобновить старые союзы. Но Анкалимэ не забывает старые обиды, считая, что любовь к заморским землям украла у нее отца. Сумеет ли сестра Алдариона Алмиэль переубедить племянницу?
6. Примечания - События происходят спустя два года после воцарения Тар-Анкалимэ.
НПС Милтонд и письмом от Эрейниона
Милтонду, молодому стражнику в сияющей сбруе, выпала честь сегодня охранять покой королевы. Он долго ждал этого часа и когда, наконец, достиг тронного зала, осторожно прислонился спиной к мраморной стене. Дождавшись пока прежняя смена покинет ясные коридоры, он занял своё место и, улыбнувшись товарищу по дежурству, стал коротать время, направляя мысли в русло размышлений. Но долго ему скучать не пришлось. Когда день начал приближаться к полудню, у дверей главного зала послышался грохот воинов в доспехах. А вскоре показался и сам отряд, сопровождающий некого человека, сильно смахивающего на моряка.
- Стой, кто это с вами, и какое дело у вас к королеве?- спросил Милтонд собратьев по профессии.
С близкого расстояния можно было хорошо рассмотреть странного гостя. Тот явно был не из местных, и по его наряду было легко угадать в нём рыбака. И раз шагать пришлось с побережий, значит, важное дело привело его сюда, но стоило ли оно прерванного покоя королевы, пока не было неизвестно. Сие развитие событий казалось крайне маловероятным.
- У этого человека есть нечто важное, что заинтересует Её Величество. Ты должен отнести королеве некое письмо. И рассказать следующую историю…
Выслушав всё от начала и до конца, Милтонд задумался. Поняв всю важность поручения, он немедленно отворил огромные дубовые двери тронного зала и вошёл внутрь.
Здесь было теплее, чем в коридорах, помещение прекрасно освещалось светом факелов. Стены и высокие колонны были расписаны всевозможными рисунками, что приравнивало их к настоящим творениям искусства. Но всё же наилучшим объектом, и прекраснейшим из бриллиантов, могла считаться лишь Анкалимэ.
- Ваше Величество,- обратился стражник к женщине, склонившись в поклоне.- Прошу прощения, что пришлось потревожить ваш королевский покой, но сюда только что доставили странного человека из северного полуострова Эленны. Он сказал, что несколько дней назад, практикуясь в стрельбе из лука, подстрелил в небе прекрасную птицу. К сожалению, он поздно сообразил, что это животное отнюдь не простое, но хорошо, что это создание, получив ранение, смогло всё-таки пойти на поправку. Всё дело в том, что с птицей было некое письмо. На нём рыбак обнаружил печать королевского двора Линдона, верховного государя Гил-Гэлада. Наверняка вы захотите его прочитать.
Милтонд протянул послание царице.
От Гил-Гэлада сына Фингона верховного короля эльфов Тар-Анкалимэ из рода Элроса привет.
Только недавно узнал я о новом правителе Нуменора и поэтому спешу поздравить тебя с этим событием. Уверен я, что деяния Седьмой Королевы смогут сравниться в величии с делами прежних королей Нуменора и её прославленных предков.
Как ты знаешь, отец твой всегда был другом моим, и, наверное, делился с тобой всевозможными планами. Если так, то буду крайне немногословен, и поэтому попрошу лишь твоей помощи в морских делах и поддержку сделанного руками твоего отца. Враг Средиземья не дремлет, покуда в мире пребывают светлые существа. И если не дать ему отпор вовремя, всё может быть потеряно. А если ты всё-таки знаешь не все стороны дела, то в следующих письмах я готов поделиться всевозможными подробностями.
Да ниспошлёт Манвэ ветер в паруса твоих моряков, да не падёт тень вовеки на славное королевство.
P.S. Посыльная птица одна из немногих знает дорогу из Средиземья в Нуменор и обратно. Ответ лучше послать с ней, если нет более подходящего пернатого посыльного.
Несмотря на жар летнего нуменорского дня, во дворце было относительно прохладно. И это в немалой доле способствовало тому факту, что все решения, принимаемые королевой, были максимально обдуманы. Вот и в этот момент она размышляла. И теперешнее спокойно-мыслительное состояние максимально противоречило той внутренней буре негодования, которую претерпевало её сознание на недавнем заседании Совета Скипетра. Она не просто так созвала этих людей: та проблема, которая внезапно встала перед ней, была несколько личного характера и явно имела отражение в собственно её биографии, а потому (чтобы не сказали потом, что королева руководствовалась своими интересами, а не народными) должна была быть представлена народным представителям. Заключалась она в следующем.
Последнее время Гильдия Мореходов обретала всю большую власть над людскими умами: ей доносили (а потом она в этом уже и удостоверилась самолично), что количество желающих вступить в неё всё увеличивалось. Создавалось такое впечатление, что простая жизнь - крестьянина ли, рыболова или вообще непритязательного обитателя высших кругов общества - уже не привлекала подданных королевы. Приключений им хочется, как же... Желание увидеть, что там, за морем. Познать новое. Что ж, вперёд, плывите! А здесь кто останется? Да когда нуменорцы желали чего-либо лучшего, чем принадлежащий с начала времён им остров? Так не должно быть! Она всего лишь хотела ограничить количество морестранников и добиться того, чтобы жестокая вырубка леса прекратилась. Анкалимэ никогда не искала иной земли для своего пребывания, и было очень больно смотреть на то, как изменяется лицо прекрасной нуменорской тверди, как от величественных древ, многие из которых появлялись задолго до рождения своих безжалостных дровосеков, оставались жалкие обрубки, а новые рощицы, сажаемые регулярно, но всё же в недостаточном количестве, не спешили заменять их в той же мере. Но члены Совета восстали против неё, как один.
Нам нужны новые связи, новые впечатления, нельзя всю жизнь просидеть на месте, имея такие возможности... Назревает вопрос: почему наши предки до этого прекрасно жили? Мы бежим от нашего счастья, вот что они хотят мне сказать.
Нельзя сказать, чтобы она была рада появлению стража, прервавшего её размышления. Переключаться с одной проблемы на другую королева не считала достаточно действенным приёмом их разрешения. Однако от внезапности событий не денешься никуда - в том Тар-Анкалимэ давно убедилась, а потому, молчаливым кивком дозволив её подчинённому говорить, выслушала доклад того до конца, значительно удивившего её.
- Благодарю, можешь возвращаться на пост, - взяв письмо, отвечала женщина и немного погодя, пока тот ещё не успел выйти из зала, добавила, - и распорядись, чтобы этому рыбаку предоставили хороший обед перед тем, как он вздумает возвращаться домой. Знает, какой улов угоден двору.
Уже после ухода стража она вскрыла письмо и ознакомилась с весьма недвусмысленным содержанием, которое не вызвало в ней ничего, кроме раздражения.
Эльфы... Всё им помощь нужна, поддержка. Она раздражённо кинула бумагу с каллиграфическими буквами обратно в конверт. Недостаточно разве её оказал мой отец? Да и почему они смотрят сейчас на моё правление как дублирующее оное предыдущего короля?! Неужели непонятно, что я не собираюсь быть пешкой в тени своего отца и его бывших знаменитых деяний? И в самом деле, некогда ей порядком надоедало то, что именно так около двух лет назад воспринималось будущее её правление большинством населения острова и той его аристократической части, с которой она была знакома. Первая королева, в их мыслях она будто не имела права действовать так же независимо и свободно, как и все её предшественники, отличающиеся от неё разве что полом - но едва ли твёрдостью рассудка.
За это время она уже практически полностью устранила подобное предубеждение у своих подданных. И вот теперь опять было необходимо доказывать это - да ещё и тому, против кого у неё назрела личная, давнишняя и неискоренимая неприязнь...
Отредактировано Анкалимэ (2012-05-08 22:06:25)
Алмиэль уколола палец иголкой и с досадой отложила вышивку. Нет, похоже, вышивать она не в настроении. Поднявшись с кресла, младшая, но уже не столь молодая принцесса подошла к краю террасы и облокотилась на перила.
Здесь было не жарко, день был чудесным, но отчего-то не хотелось ни гулять, ни вышивать, ни рисовать - тем более, что последнее время некогда острое зрение стало портиться. Алмиэль невесело усмехнулась - хоть и долог век жителей Нуменора, а всё равно не успеешь оглянуться, как состаришься и умрешь. Вот и Алдарион уже отошел от дел и живет затворником в Роменне, а в Арменелосе новая королева. Брата было жаль, как ни странно это звучало. Раньше, много лет назад, она даже немного завидовала той свободе, которая влекла его в чужие земли, но теперь свобода обернулась одиночеством. И как ни надеялись они с матерью и сестрой на то, что он все же примирится с Эрендис и оба они отринут свою гордость - увы... Этого так и не произошло. Женщина вздохнула, почти злясь на этих упрямцев. Она и сама замужем за мореходом, и их сын тоже пошел по тому же пути, но ведь она смогла смирить себя и отпустить их! Мужчин нельзя привязать к женской юбке, как бы ни хотелось, а удел жен и матерей - ждать. Хотя... может быть, ей было проще понять это - заморские земли всегда казались ей манящими и таинственными, а Нуменор - всего лишь остров, хоть и лучший на свете.
Мысли причудливой рекой перетекли к Анкалимэ, единственной дочери Эрендис и Алдариона и новой властительнице Йозайанна. Племянницу Алмиэль почти не знала - но за два года ее правления она показала себя неплохим политиком, разве что слишком жестким. И она в полной мере унаследовала нрав обоих своих родителей…
Размышления прервала какая-то неясная суета в соседнем крыле, которое с террасы было превосходно видно. А так как любопытство принцессы с годами никуда не ушло, а делать ей всё равно было нечего, Алмиэль поспешила узнать, в чем дело. Из стражников удалось вытянуть, что некий рыбак случайно подстрелил птицу-посланника аж из самого Средиземья - и этого было достаточно, чтобы решить наведаться к царственной племяннице.
Отредактировано Алмиэль (2012-05-12 13:33:27)
Понимание несправедливости происшедшего и абсолютное, явное нежелание его принимать как данность, равно как и многое другое в этой сложной во всех отношениях жизни, сорвало юную королеву с места. Она несколько раз прошла по диагонали своей царственной клетушки немаленьких размеров - равномерный звук своих шагов был её единственным спутником, ненавязчивым, не требующим ничего лишнего, молчаливым и успокаивающе-равнодушным. Наконец она остановилась у огромного гобелена напротив одного из не уступающих ему в высоте, но немного всё же более узких окон. Чрез застеклённые прорези в стекле проникали яркие лучи: солнце добавляло свою непростую и немалую лепту рисунку и чертил замысловатые и порой совершенно не подходящие изображению линии. Собственно, это было не просто изображение. В этом зале были представлены портреты отошедших от дел, забот и - абсолютное большинство - от жизни на прекраснейшем острове из всех, что когда-либо создавались Эру, правителей Нуменора. Но не интересовали её первые из них. Пред их несомненным величием она склоняла голову - те люди, что заложили основы существующим порядкам, что практически заставили изначально гордых поселенцев вскинуть голову ещё выше, достигнув известных границ, которые простому обывателю могут быть даже не видны, заслуживали подобное уважение. Однако к шестому властителю она сейчас обращалась мысленно. Разумеется, она могла спросить его совета лично. Но смысла в том не видела, заранее предвидя его ответ и не желая терять время, которое всегда драгоценно - это она уже успела понять хотя бы по тому факту, что родившийся, казалось бы, совсем недавно сын уже стал практически совершенно взрослым и... чуждым ей.
Тар-Алдарион был изображён на фоне своего любимого пейзажа. Именно к нему, радостному от такого соседства, относились вопросы Тар-Анкалимэ - не требующие ответа, но такие, несмотря на подобную парадоксальность, необходимые...
Зачем?.. Почему нельзя было подчиниться запрету Валар и спокойно жить прекрасному, любящему сердцу в гармонии с собой, возлюбленной, окружающими, всем народом? Неужели обязательно было нужно разрывать душу на куски и передать этот безумный вирус самому священному духу нуменорцев? Я не могу поверить в то, что ты не мог без этого обойтись. Не могу принять тот факт, что в каком-то Средиземье ты проводил больше времени, чем в своей родной стране, которая вскормила и взрастила тебя, которая не заслуживает такого пренебрежения. И не могу простить тебе, что ты позволил каким-то эльфам, совершенно тебе чужим, отнять тебя от... родных. Дедушки... Мамы... Меня. По лицу женщины пробежала тень - и, словно отвечая её мыслям, последний на этот день с этой стороны дворца луч солнца сбежал, трусливо покинув чело её отца и не оставляя уже затейливой маски на нём. Ей было очень обидно. Он так мало времени был с нею... Так долго странствовал где-то, в далёком и недоступном ей, тогда ещё маленькой (хоть и рано повзрослевшей) глупышке (хотя и рассуждающей уже не по-ребячьи), неизвестном... Наверняка, пребывая в приятнейшей компании со своим расчудеснейшим другом, он и не помнил о том, что у него есть дочь. Которой гораздо важнее его присутствие, чем этому чужестранцу, который спустя минуту после его отъезда уже и знать его не захочет, которому нужно только выгодное политическое сотрудничество и многочисленные блага, что оно может принести. А ведь она любила его. Иногда даже пыталась оправдать - порою получалось. Но всё это было напрасно...
Со скрещёнными на груди руками она отвернулась от портрета и неторопливо обратила свои стопы навстречу столику у трона, на который она бросила то злосчастное воплощение известия, сумевшего затронуть глубинные раны, давно ни перед кем не обнажавшиеся, хоть и неизменно кровоточащие. Секретаря она отпустила; во время, когда ей нужно было что-то обдумать, лишние, хоть и приближённые ею самой лица были бесполезны. Она подошла... Остервенелый взгляд пронзил письмо. Анкалимэ громадным усилием воли сумела подавить непреодолимое желание разорвать ни в чём не повинную бумагу на мельчайшие клочья и пусть их по ветру. Но всё ещё сомневалась...
Эти метания и застала неожиданная посетительница. Королева при звуках её появления, проявившихся слишком неожиданно, вздрогнула, будто бы её застали во время совершения какого-то преступного деяния. Она закрыла глаза, надеясь, что, пока её тётя дойдёт до трона, она найдёт себе другое занятие, нежели детальное изучение выражения её лица. А когда ресницы взметнулись снова вверх, буквально через минуту - в очах вновь сверкал равнодушно-спокойный металл цвета серебра.
- А, тётушка, здравствуй, - обратилась она вежливо к Алмиэль, чувствуя необходимость первой что-то сказать, дабы не выдавать внутреннего раздрая, вполне способного проявиться в ненужном молчании, - какие ещё вести принесены тобою? И не много ли их на сегодняшний день?..
Отредактировано Анкалимэ (2012-05-16 22:32:22)
Алмиэль бывала в этом просторном величественном зале и при своем отце, короле Менельдуре, и при короле Алдарионе. И сейчас, когда на престол Нуменора впервые в его истории взошла женщина, здесь мало что изменилось. Разве что в галерею прежних королей острова добавился портрет брата - разумеется на фоне так любимого им моря. Женщина улыбнулась, пряча за улыбкой некоторую неловкость. К Алдариону, пожалуй, можно было прийти в любое время и с любым вопросом или любой проблемой, не чувствуя себя при этом лишней или неуместной. Анкалимэ - совсем другое дело, и даже несмотря на узы крови Алмиэль ощущала ее отстраненность и напряженность. Хотя причиной последнего могли быть и вести, принесенные из Средиземья... Чинно проплыв по залу к богато украшенному трону, принцесса с легкой досадой подумала о том, что одно дело - выспрашивать у племянницы последние новости и сплетни (впрочем, подобных задушевных бесед они всё равно никогда не вели), и совсем другое - интересоваться деталями королевской дипломатической переписки. Стоило бы подгадать время и перехватить Анкалимэ в менее официальной обстановке, к примеру, в трапезной, а потом невзначай задать интересующий вопрос. Но увы - Алмиэль слишком поздно вспомнила, что если она до сих пор дорожит каждой весточкой из-за моря, то другие - и в частности Анкалимэ - ее чувств не разделяют.
Улыбнувшись в ответ на приветствие племянницы, она поспешила ее разубедить:
- У меня вестей нет. Но я терзаюсь в догадках, что же такого произошло в Средиземье, если эльфийский государь вновь решил обратиться с посланием к властителю Нуменора.
Чтобы как-то сгладить неловкость ситуации, Алмиэль добавила, невольно отведя взгляд в сторону портрета брата:
- Прости меня за то, что, возможно, я отвлекла тебя от важных дел. Если ты занята, я могу дождаться более удобного момента.
Отредактировано Алмиэль (2012-05-20 20:25:40)
Первая правящая королева так и осталась стоять у секретарского столика, перебирая тонкими пальцами те свитки, которые она посчитала нужным держать неподалёку от себя, чтобы в случае необходимости к ним обратиться и или подправить, или вообще бросить в каминную золу впоследствии не устраивающую по каким-то причинам рукопись. Можно было вернуться на трон, да. Но кичиться своим положением в кругу родственников... Всё же она считала это делом если не низким, то не вполне правильным. Хоть они с тётей и не были особенными друзьями или поверяющими друг другу всё и вся людьми, и в их отношениях чувствовалась некая напряжённая нотка, не позволяющая ни той, ни другой стороне особенно откровенничать, ей не хотелось оскорблять её, выставляя в очередной раз напоказ своё королевское достоинство. А может, она просто не хотела уходить ещё дальше от тех редких людей, которые вполне могли бы при сложившихся обстоятельствах иметь свою точку зрения на происшедшее, стоящую внимания. Ведь, как ни крути, всегда принимать решения одной сложновато... Нужен порою совет. Или поддержка. Или простое сознание того, что не одна ты ломаешь себе голову. Но этого-то как раз так часто и недоставало.
"Что же такого произошло в Средиземье?" - слова тихим эхом пронеслись в голове, обратившись в тот мысленный вопрос, на который женщина не могла ответить иначе как с чудовищной долей иронии. Ах, и правда, что может подвигнуть нищего просить подаяние? Неужели народ эльдар лишился леса и его представителям не из чего тесать свои стрелы? Ужасная нехватка оружия? Или ещё куда более ужасное... Ухудшение демографической ситуации. Вырождение воинской силы. Но чем же тут можно помочь?.. Тар-Анкалимэ не могла внутренне не посокрушаться по этому поводу.
- Не извиняйся, прошу, ты не помешала. Разве что совсем немного... но максимально удобных моментов в нашей жизни и нет, пожалуй, - королева в несколько грустном жесте передёрнула плечами. Да, таково было течение судьбы. Каждый миг нёс в себе какую-то определённую загвоздку. Когда уходила одна - появлялась другая. И так далее по нарастающей. Подходящие по всем параметрам случаи, когда чьё-то появление было бы именно кстати, можно было пересчитать по пальцам. Так что усомниться в самом факте их существования особого труда не составляло.
- А что до того, что могло случиться... Знаешь, меня никак не может покинуть такое впечатление, - последовавшая усмешка несла в себе изрядную долю издёвки, равно как и нотки в голосе, - что с таким количеством врагов наши соседи по морю уже давно бы перестали беспокоить нас. Постоянные недруги, из века в век - неужели Гил-Гэлад настолько плох как дипломат?..
Отредактировано Анкалимэ (2012-05-21 21:59:08)
Послание короля Эрейниона определенно раздосадовало племянницу - это было заметно и по ее позе, и по ее голосу. Раздосадовало и даже слегка... расстроило. Однако она тщательно скрывала свои чувства - в том числе и за ироничным тоном. Судя по всему, эльфы снова просили у нуменорцев помощи, которую Анкалимэ оказать была не готова. А точнее, просто не хотела.
Алмиэль с горечью отметила, что это и не удивительно. За те несколько лет, что Анкалимэ была у власти, основные направления ее политики уже наметились. Заморские дела ее не интересовали, и для Эленны это было не так уж плохо - не признать этого Алмиэль не могла, но по ее и не только ее мнению, разрывать старые союзы все-таки не годилось. А причина всему крылась не столько в доводах рассудка, сколько в старых обидах...
Иногда сестра Алдариона ловила себя на мысли, что даже сочувствует своей царственной племяннице. Всё-таки Алдариону стоило больше думать о дочери, чем о море. А Эрендис, в свою очередь, не стоило настраивать дочь против того, что было ненавистно ей самой... Результаты такого вот однобокого воспитания больно ударяли прежде всего по самой Анкалимэ, которой с детства приходилось разрываться надвое - правда, насчет этого Алмиэль была не вполне уверена, поскольку тактично старалась в душу племяннице не лезть. Тем более, что было в ней что-то такое, что невольно держало на расстоянии...
Сейчас принцесса решила, что это расстояние пора преодолеть. Что бы ни грозило эльфийским землям, это явно что-то серьезное, и, возможно, для Нуменора тоже представляет опасность - пусть не явную и пока отложенную. А потому стоит попытаться убедить королеву, что друзья ее отца и союзники ее народа не заслуживают того, чтобы быть отринутыми. Только вот сделать это нужно потактичнее...
Алмиэль предположила:
- Мне неизвестно ничего насчет дипломатических способностей Гил-Гэлада, но, может быть, его недруги не из тех, с кем можно пойти на компромисс?
Отредактировано Алмиэль (2012-06-18 19:32:17)
Нет, Анкалимэ определённа не была счастлива, узнав, что, хоть и косвенно и пока что не очень явно, её тётя не питает по отношению к эльфам недобрых чувств. Иначе та могла бы поддержать королеву, в свою очередь, сказав пару ласковых, но прекрасных в своём пренебрежении слов в адрес Гил-Гэлада, и они бы разошлись, довольные друг другом как никогда. Но такого не случилось. Вот что странно. Я искренне верю, и это всегда было видно по Алмиэль, что единственный брат дорог ей. Но ведь она тоже должна была страдать от постоянного отсутствия поддержки, твёрдой руки и успокаивающего голоса? Наверняка нередко встречались те ситуации, когда младшей из детей Менельдура могла понадобиться помощь! У меня, например, так случалось... очень много раз. От присутствия отца... всё, совершенно всё могло поменяться. Как женщина любила воображать в детстве, как бы сложилась судьба её и матери, если бы... Если бы. Если бы он не изменил им обеим, отдавая явное предпочтение своему безумному морю и оставаясь верным ему. Ему. Не тем, кто искренне любил его, кто мечтал всю жизнь провести рядом с ним - нет, другая сфера заслужила его преданность... Бездушная, не способная к любви, готовая в любой момент по повелению владыки Ульмо повергнуть вверившего ей судьбу на дно. Ну и, конечно, народы, находящиеся по ту сторону стихии и потому таинственные, очень привлекательные и до крайности дружелюбные, обеспечили ему приятное времяпрепровождение. Настолько приятное и замечательное, что ради него можно и необходимо было стереть из своей королевской памяти воспоминания о жене и дочери, тоскующих на том берегу...
Она тоже не могла остаться равнодушной! Не могла ведь не ревновать к этим расчудесным эльфам! Хотя... может, она просто не собирается выступать против них - пока. Что же, подождём...
Весь этот ворох неоднозначных мыслей составил не очень долгую тишину и внешне проявлялся только тем, что королева время от времени поджимала губы. Поза же её переменилась чуть позже. Ранее чуть опираясь об одно из секретарских сидений левой ладонью, она теперь отняла её от спинки и скрестила обе руки. Во взгляде, недавно пылавшем огнём ненависти, опять мерцало презрение к воззвавшему к её корням, которого холод совсем не мог скрыть.
- А такое случается? - сомнение, откровенная насмешка царили в её тоне, - Я никогда не встречалась с таким слабоумным, который бы предпочёл войну взаимовыгодному сотрудничеству. Хотя, конечно, опыта Гил-Гэлада у меня нет, что, пожалуй, печально... - слова совершенно не соотносились с её чувствами. Анкалимэ и думать не могла о сожалении по этому поводу. В этом - но и только - верховному владыке первых Детей Илуватара можно было бы посочувствовать. Она, в её две сотни с небольшим, уже ощущала некую усталость от жизни. Каково же было живущему тысячелетия? Однако сей прискорбный факт не мог оказать и малейшего влияния на уже давным-давно сформировавшееся мнение.
Их враг - мой возможный союзник. Да пускай предводитель с его народцем вообще исчезнут, особенно горевать по их уходу в чертоги Мандоса меня никто не заставит! Приятная мысль вызвала ухмылку на лице. М-да... но вслух так не скажешь. А ведь как хотелось бы...
- Весь этот вопрос, разумеется, крайне занимателен. Однако почему мы должны обсуждать его, как будто некие призрачные образы требуют от нас уважения к нему, словно мы пред лицом какой-то персоны, представляющей собой неописуемую важность. Давай присядем, - она похлопала по спинке соседнего к ней стула, подтверждая свою просьбу, и сама не замедлила сесть.
Отредактировано Анкалимэ (2012-06-20 22:06:18)
На одном из многочисленных балконов королевского дворца, наслаждаясь свежим воздухом, пением птиц, раскрывшимся пейзажем и чтением книги, на массивном стуле из дуба сидел Халлакар. В последнее время он часто здесь пропадал, поэтому найти его не составляло труда. Иногда Мамандил отводил взгляд от книги, дабы глаза отдохнули, на раскинувшуюся перед ним землю. Отсюда было видно все - море, леса, город, двор дворца. Кстати, о дворе дворца... Бросив на него свой взор, Унер увидел, что во дворец два стражника ведут какого-то человека. Это было очень странно и неизвестно зачем. Лорду сразу показалось, что этого человека хотят доставить к королеве, а значит, мужчина может пойти к супруге и все узнать. Но он не пошел. Книга была слишком интересная, к тому же, муж королевы дочитал ее почти до конца, осталось 12 страниц. Сначала он дочитает ее, потом отнесет в библиотеку, а только после этого уже непременно отправится к женушке, расспросить ее. Тем более пока человека доведут до ее покоев, пятое-десятое у Халлакара было много времени. Он поудобней разместился в кресле и снова уставился в книгу, быстро бегая глазами по строчкам.
Книга была и вправду очень увлекательная. Она повествовала о Элросе, или, как чаще его называют, Тар-Миньятуре. Мамандил очень любил историю Нуменора и никогда не пренебрегал такими книгами. Он читал много рукописей по истории и у себя, но королевская библиотека имела гораздо больше информации о ней, поэтому Халлакар бывал здесь часто. Да и Анкалимэ была постоянно занята, а что оставалось делать лорду? Только читать.
Но читать уже не эту книгу. Прочитав последнюю страницу два раза (вечная привычка Халлакара), мужчина закрыл книгу и поднялся со стула, потянувшись. Последний раз взглянув на вид с балкона, он удалился в комнату, из комнаты в коридор, а из коридора поспешил в библиотеку, поставить книгу на место. Можно было бы оставить ее там, где он ее и прочитал, но Мамандил очень почтительно относился книгам, а прислуга могла и нечаянно ее порвать, может потому что не осознавала цены этой рукописи.
Библиотека была пуста. Хотя, может в этом огромном помещении и были люди, но Халлакар их не заметил. Положив книгу на стол (библиотекарю Унер, однако, доверял), мужчина выскочил из библиотеки и направился к кабинету жены. Он невольно улыбнулся, осознавая, что сейчас ее увидит. Много времени прошло с их цветочно-конфетного периода, Халлакар успел познакомиться со всеми тараканами в голове своей женушки, но даже после перемены ее характера (и надо сказать не в лучшую сторону) лорд не перестал ее любить. Но он все равно часто жалел, что они не простые пастух и пастушка, а высокопоставленные личности, а Анкалиме вообще - королева.
Подойдя к двери ее покоев, Халлакар направился к ним. Стражник хотел было остановить его, но передумал - в конце концов муж королевы. Унер же распахнул дверь и осмотрелся. В комнате были двое - непременно сама ненаглядная Анкалиме и ее тетя - Алмиэль. Мужчина слегка кивнул головой, в знак приветствия и направился к супруге, вопрошая ее:
- Как у тебя дела? Какие вести? Лорд остановился около нее, но лезть обниматься не стал - он считал это неуместным. Тем более выражение лица Анкалиме ему не нравилось. Он сразу понял, что у нее что-то не так.
Небольшая пауза предоставила королеве возможность подобрать весомые аргументы. Нет, Тар-Анкалимэ не собиралась сдавать своих позиций. Хотя к чему ей было оправдывать свою точку зрения и убеждать кого-то? С какой-то стороны, действительно незачем: она бы поступила по-своему, как и делала всегда - ну или почти всегда. Но ведь сейчас всё было точно так же. Просто-напросто сейчас ей именно хотелось склонить на свою сторону тётю. Та, по её разумению, не могла не уступить.
Она уже было собралась выдать очередную полную неприкрытого ехидства реплику в адрес правителя эльфов, как появился супруг. Интересно, как он улавливает тот факт, что что-то случилось? У Халлакара была поразительная способность оказываться в курсе всех событий. Хотя что тут странного? Всё-таки король. Влиятельный человек, умеющий располагать к себе людей. Вот и сейчас он возник так кстати... или же не очень?
Анкалимэ оценивающе взглянула на него. Читать эмоции мужа она никогда особенно не умела, а к данному моменту времени и совсем разучилась из-за некоторого отдаления. Но тут как раз она себя не могла винить, уже предпочитая мыслить масштабами государства, а своим интересам отводить место чуть ли не последнее. По крайней мере, ей хотелось так верить.
Так что то, что думает (это если он уже в курсе событий) или будет думать (если, вопреки всему, Халлакар пока находится в неведении) по поводу злосчастного письма муж, она не подозревала. Он может поддержать её, да. Но с тем же успехом спокойно встанет на сторону Гил-Гэлада. И тогда будет славная пикировка, ибо аргументы оба умели подбирать. Впрочем, пока другого развлечения ей не предоставила судьба. Поэтому она со спокойным взглядом и размеренными движениями взяла бумагу с известным почти всем действующим лицам содержанием, зачем-то опять свернула её и подала через плечо королю. И только потом слегка обернулась.
- Прочти это, - она многозначительно посмотрела на письмо, уже порядком надоевшее, - и поймёшь, каково моё настроение. А потом скажи, что ты об этом думаешь.
Теперь женщине на долю выпало ожидание, не сказать, чтобы особенно тягостное, но и не слишком приятное. Ей уже хотелось бы закрыть данную тему о дружбе с народом, к которому её сородичи питали хоть и скрытую, но зависть. Она уже решила: ей не бывать. Она не хотела иметь с эльфами никаких дел и уже стояла перед дилеммой: сообщить Гил-Гэладу об этом в ответном письме или же просто проигнорировать его призыв. Так что эти разглагольствования на несуществующую проблему были бы крайне утомительны...
Халлакар постукивал пальцами по спинке кресла, в котором восседала королева. Ответ не заставил себя ждать - она протянула какой-то свернутый листок и сопроводила это какой-то репликой - Унер прослушал, полагая, что после осмотра сей бумажки ему и так все станет понятно. Развернув "подарочек", мужчина увидел, что это письмо. И не просто письмо, а от короля эльфов. Загадочно усмехнувшись, он принялся мысленно читать содержание бумаги, которая, он не сомневался, очень раздражала его супругу.
Читал он медленно, вдумываясь в слова, но с виду его чтение выглядело весьма забавно - он то кивал головой, будто соглашаясь со словами письма, то мотал, выражая недовольство. На самом же деле он относился ко всему, написанному в письме совершенно нейтрально и без эмоций, но упускать шанса вызвать интерес супруги не стал. Прочитав про себя письмо два раза (и оба раза эмоционально жестикулируя лицом и головой в целом), свернул листок и посмотрел на Анкалимэ, выражение лица которой оставляло желать лучшего, но Халлакар пока молчал, раздумывая над письмом.
"Гил-Гэлад хочет продлить дружбу между нуменорцами и эльдар... Но, кажется здесь ясно видно, что он опоздал. Семена дружбы надо было зарывать, когда Анкалимэ была юной и не отнимать у нее отца. А Алдарион только и проводил время с миловидными эльфами в Средиземье. Всегда считал, что эльфийский государь вроде не глупый, но он же должен был понять всю безнадежность этого письма. Моему тестю, к сожалению, не удалось оказать внимание дочери, из-за этих же эльфов, которым он так требовался в Средиземье. Теперь пусть пожинают плоды своего же труда." - это было первой реакцией на письмо, но она быстро сменилась второй - более трезвой и рассудительной, нежели сочувствие своей жене, которой отец уделил слишком мало времени: "А с другой стороны... Враг не дремлет. И если Средиземье лишится помощи Эленны, то станет слишком уязвимо для Тьмы. А потом ее взоры обратятся на нас..." - здравые рассуждения ему нравились больше, но Унер понимал супругу, которая ненавидела Средиземье, которое предпочел ей отец. Поэтому мужчина не стал яро поддерживать Гил-Гэлада - все таки эльфийский государь его женой не является. Вздохнув, он положил руки на плечи жены и наконец-таки сказал краткую фразу:
-Ты никому ничего не должна, - он пожал плечами и продолжил: Хочешь знать мое мнение? Я бы помог эльдар. И не из-за каких-то благих намерений, а лишь для сохранения Нуменора. У нас есть единый Враг. И стоит объединиться, чтобы дать ему отпор. Но я понимаю твои чувства к бессмертным существам и поэтому даже не буду спорить, если твое решение будет иным... - он еще раз вздохнул и отошел к окну, выглядывая в него. Решив придать трагичности этой ситуации он добавил:
- А я уже знаю, что решение будет именно иным.. - повернувшись к супруге, Халлакар наконец-таки закончил свою речь коронной фразой (которая имела всегда противоположенное Анкалимэ мнение):
- Но я бы забыл все обиды и помог. В конце концов ты королева, а не маленький ребенок. И рассуждать тебе надо во благо страны, а не из детских обид и лишений.
Ну конечно же, кто бы сомневался. Как будто бы есть какая-то особенная радость в том, чтобы противоречить мне. Взгляда его она избегала, не собираясь выказывать прямого недовольства его словами. Надо сказать, что её весьма задело суждение Халлакара. Тар-Анкалимэ в глубине души понимала какое чувство в ней говорит, сердилась на него, потому что оно и вправду мешало мыслить здраво, неизменно побеждая рассудок. И то, что мотивы её решений так ясно прослеживаются ещё кем-то, кроме неё, крайне королеве не нравилось. Увы, получалось, что не так уж она искусна в умении невозмутимо отстоять свою точку зрения.
Она раздражённо повела плечами и проследила путь мужа, словно отправившегося искать поддержки у мирного неба и спокойно-прекрасного пейзажа снаружи. Почему он не понимает?.. Ведь эта вся картина в один момент нарушится, как только я последую его совету и перестану быть "ребёнком"! Вздёрнув подбородок, она отслонила стул, встав, быстро пересекла затейливые золотые узоры синего ковра, бегущего к трону. Королева подошла к соседнему окну в мир жизни её народа, устало вздохнула и скрестила руки на груди, смотря вниз. Несколько мгновений спустя она прервала установившееся молчание, но речь её уже была не уверенно-насмешливой - тоска царила в голосе. Не было толку скрывать под маской равнодушия истинные чувства перед тем, кто знал её настолько хорошо, что разгадал их ещё до того, как услышал её мнение по сложившемуся вопросу.
- Враг есть, ты прав, - она тихо начала говорить, отрешённо смотря в точку на горизонте и не поворачивая головы к собеседнику, - имя ему - Война. Эти люди счастливы, - она обратила внимание на оживлённый поток людей на улицах Арменелоса (тронный зал располагался высоко, так что часть города было прекрасно видно). - У них есть семьи, есть увлечения, избранная ими работа. Они улыбаются и смеются. Останется ли в их сердцах место для радости, если... Я боюсь того, что последует за решением, которое ты предлагаешь.
- Боюсь плача по погибшим и вечного траура. Если я не пошлю помощь Гил-Гэладу, не оторву людей от родного края, близких людей, я сумею отсрочить неизбежное. Думаешь, я не понимаю, что может произойти? - она наконец-таки посмотрела направо, в глаза мужу - Если я отправлю за море воинов, многие погибнут. Десятки, сотни людей испытают боль гораздо сильнее, чем я когда-то. Я была разлучена с отцом, но он был хотя бы жив. У родственников погибших не будет и этого утешения. Горечь охватит благословенные когда-то земли. В сердцах живых воспылает жажда отмщения за мёртвых, и уже они устремятся навстречу гибели, - она отвернулась и прижалась лбом к холодному стеклу. Настолько реалистичной была эта картина в её сознании, что она невольно почувствовала сжавшийся в горле комок. Удивляться тому, что у неё, державшейся твёрдо и уверенно столько лет, не иссякли слёзы, которые давно не наворачивались на глаза, королева будет потом. Сейчас же она просто не могла управлять своими эмоциями.
- Рано или поздно Тьма наступит. И лучше будет, если это случится не сейчас...
Ну нет, нет. Халлакар понимал, что жена говорит относительный бред, но перебивать ее не собирался, нет. Он понимал одну прекрасную вещь - лучше дать ей выговариваться, дабы она постепенно уменьшала свой негатив, а не накапливала его до критического момента, а потом со всей "любовью" изливала его на Унера (в самом большом количестве). Поэтому она говорила, а Мамандил мысленно смеялся, с виду оставаясь вроде таким же беспристрастным, но легкая ухмылка давала понять, что в его голове ворох ироничных мыслей, которые возникали почти к каждому слову женушки, пока она не закончила говорить.
Над ответом ей Халлакар долго не думал - здесь мы вспомним его молчание после чтения письма. В тот момент он полностью продумал систему спора (да, даже в таких делах он ставил рассудительность и рациональность на первое место) и теперь шел по созданному плану. Правда, Анкалимэ была настолько непредсказуема и теперь пыталась взять его на жалость к людям, а не на простой крик, которым руководствовалась раньше. Но сильно это мужчине не помешало. Дождавшись, когда супруга окончит свою речь, он незамедлительно ответил, переведя взгляд с окна на нее, дабы заглянуть в глаза. Речь его звучала, наверное, слишком колко, наверное, злить свою жену ему доставляло некоторое удовольствие:
- Эти люди счастливы. У них есть семьи, есть увлечения, избранная ими работа. Они улыбаются и смеются. Останется ли в их сердцах место для радости, если..." сделав паузу, оканчивая вступительную часть (так мило повзаимствованную у жены), он продолжил, но уже вставив свой текст: Объясни мне, дорогая, в чем разница, какие люди будут страдать? Если падет Средиземье, что вполне возможно без нашей помощи, то Враг двинется на нас. Нет, не сейчас - через время. Через долгое время. И в то время в Эленне тоже будут люди. Но у них не будет шанса спастись, потому что когда-то первая королева Нуменора сделала все, чтобы эти люди погибли. Пойдем, прогуляемся по твоим владениям, обратимся к простому люду, вопросим их, что они выберут - обезопасить жизнь своих потомков и всего Нуменора возможно собственными жизнями или дать Злу шанс разрушить все? Уверен, что многие выберут первый вариант. - Унер выдохнул, и снова вернул взгляд к виду в окно. В небе парили птицы, чья жизнь была настолько свободной от всей этой суеты. Вдруг, в голову Мамандила, в связи с последними его словами, пришла идея, которую он сразу же предложил своей женушке:
- Открой добровольное вступление. Пусть те, кто хочет помочь, сами объявятся и отправятся в Средиземье. Если ты волнуешься о их счастливости, то это самый логичный для нас вариант. Они сами решают, что для них лучше. - произнес он, не смотря на Эмервен. Здесь Унер был потерян - он не знал, как она отреагирует. Конечно же, перевес был в сторону диких криков "ЭЛЬФЫ ПОМОЩЬ НЕ ПОЛУЧАТ!!!!!!!!", но вдруг в ней проснется здравый смысл?
Вы здесь » Время Легенд: Жена Моряка » Славное прошлое » Вести из за моря - сыгран
