Источником сведений об Острове Нуменор, которые излагаются ниже, послужили планы и описания, долгое время хранившиеся в архивах Королей Гондора. Воистину, это лишь малая часть тех трудов по естественной истории и географии, что когда-то были составлены учеными Нуменора; но почти все, рожденное знанием и искусством Дарованной Земли в годы ее расцвета, погибло при Падении Острова.
Даже те манускрипты, что хранились в Гондоре и Имладрисе (поскольку уцелевшие сокровища Нуменорских Королей Севера были предоставлены заботам Эльронда), пылились в забвении. Ибо, хотя Нуменорцы, избежавшие гибели и основавшие королевства в Срединных Землях, "томились", по их словам, по Акаллабет, Павшей, и спустя долгие годы все еще отчасти считали себя изгнанниками, они знали, что Дарованная Земля отнята и Нуменора больше нет, - и почти все полагали изучение его истории бесцельным занятием, порождающим только тщетные сожаления. Повесть об Ар-Фаразоне и его нечестивой армаде - вот и все, что, как правило, помнилось в последующие века.
Очертания земли Нуменора были подобны пятилучевой звезде, пентаграмме: пять широких мысов прилегали к центральной части, что простиралась с севера на юг и с запада на восток примерно на двести пятьдесят миль. Каждый из этих мысов считался отдельной провинцией, а именовались они Форостар (Северные земли), Андустар (Западные земли), Хйарнустар (Юго-западные земли), Хйарростар (Юго-восточные земли) и Орростар (Восточные земли). Центральная же область, Митталмар, граничила с морем только в окрестностях Роменны, в конце фьорда. Небольшая часть Митталмара, где находились гавань Роменны, Менельтарма и Арменелос, Город Королей, выделялась особо. Эти места, звавшиеся Арандором, Королевской землей, во все времена были самыми многолюдными в Нуменоре.
Митталмар располагался выше над уровнем моря, чем земли прочих провинций (если не брать в расчет их холмы и горные кряжи); то был безлесный край небольших пригорков и зеленых лугов. Почти в самом центре Митталмара высилась гора Менельтарма, Столп Небес, священное место во славу Эру Илуватара. Трава укрывала отлогие нижние склоны горы, однако чем выше, тем круче вздымались скалы, пока у самой вершины не делались неприступными; но с юга, от подножия Менельтармы, наверх проложили дорогу, вьющуюся по склону, которая огибала гору и выходила к вершине с севера. Ибо великое множество народа могло собираться на вершине горы, что была подобна широкой и неглубокой чаше; однако за всю историю Нуменора ничья рука не изменила там ничего. Никогда не было воздвигнуто на вершине ни здания, ни алтаря, ни простого обелиска из необработанных камней; и никакого иного подобия храма не было у Нуменорцев в их благословенные дни, до пришествия Саурона. Поднимаясь на гору, никто никогда не брал с собой ни оружия, ни орудий своего ремесла; и никто, кроме Короля, не смел произнести там ни единого слова. И лишь трижды в год говорил на вершине Король: вознося молитву о наступающем годе на Эрукйерме, что праздновали в первые дни весны; восславляя Эру Илуватара на Эрулайтале в середине лета; и возглашая ему благодарение на Эрухантале в конце осени. В эти дни большая процессия в венках и в белых одеждах, храня молчание, направлялась к вершине, и сам Король возглавлял шествие. В другое время всякий мог подниматься туда, когда пожелает, один или со спутниками; но говорят, что такой глубокой была тишина на вершине, что даже попади туда чужестранец, не ведающий ни о Нуменоре, ни об истории этой земли, он не осмелился бы заговорить вслух. Из всех птиц на гору прилетали только орлы: едва кто-нибудь появлялся здесь, как три орла опускались с небес на три камня с западной стороны; во дни же Трех Молитв они, не снижаясь, парили в вышине над толпой. Этих орлов называли Дозорными Манве, веря, что Манве из Амана посылает их нести неустанную стражу над Священной Горой и всей землей Нуменора.
Внизу склоны Менельтармы постепенно сливались с окрестной равниной, но от подножия горы в стороны пяти мысов Нуменора тянулись, подобно корням, пять длинных невысоких хребтов, что звались Тармасундар, Корни Столпа. Дорога, ведущая к вершине, проходила по гребню юго-западной гряды; а между ним и юго-восточным гребнем, в неглубокой долине, именовавшейся Нойринан, Долиной Гробниц, в каменном основании горы были высечены усыпальницы, где покоились Короли и Королевы Нуменора.
Большую же часть Митталмара занимали пастбища; основные угодья Пастухов лежали там на юго-западе, в Эмериэ, среди травянистых покатых холмов.
Наименее плодородными были земли скалистого полуострова Форостар. Даже деревья почти не росли здесь; лишь на западных склонах нагорий, поросших вереском, поднимались пихтовые и лиственничные леса. У Северного Мыса Форостара каменными громадами вздымались горы Соронтиль, где гнездилось множество орлов; и грозные утесы отвесными стенами обрывались в море. В свое время Тар-Менельдур Элентирмо возвел в этих горах высокую башню, чтобы следить оттуда движение звезд.
На севере полуострова Андустар, среди валунов на прибрежных склонах, росли высокие пихты. Нагорья Андустара рассекали три небольших залива, обращенных на запад, где скалы местами отступали от моря, сменяясь пологими побережьями. Самый северный из трех заливов звался Заливом Андуниэ: здесь находились большая гавань Андуниэ (Закат) и приморский город; и много загородных домов и построек поднималось поодаль по крутым косогорам. На юге Андустара земли становились менее каменистыми. Там росли обширные леса: березняк и буковый лес на возвышенностях, вязовые леса и дубравы в низинах.
Между мысами Андустар и Хйарнустар раскинулся широкий залив, именовавшийся Эльданна из-за того, что он был обращен к Эрессэа. Частые теплые дожди проливались над его берегами, омываемыми водами западных морей и прикрытыми от ветров с севера; а в глубине Залива Эльданна была построена прекраснейшая из гаваней Острова, Зеленая Эльдалонде, куда в пору юности Нуменора чаще всего приплывали с Эрессэа быстрые белые корабли Эльдар. Повсюду вокруг гавани, на косогорах над морем, и дальше в глубь побережья, в изобилии росли вечнозеленые благоухающие деревья, которые вели свой род с Запада: и даже сами Эльдар, видевшие зеленое взморье Эльданны, говорили, что Эльдалонде почти так же прекрасна, как гавань Эрессэа. Эти деревья были величайшей отрадой Нуменора. Позже, утраченные навек, они воспевались в легендах, ибо немного таких деревьев цвело где-либо к востоку от Дарованной Земли: ойолайре и лайрелоссе, йаваннамире с круглыми алыми плодами, нессамельда, вардарианна и таниквелассе. Кора, листья и каждый цветок здесь источали сладостное благоухание, и потому окрестные земли, напоенные ароматом этих садов и рощ, звались Нисималдар, Благоуханные Дерева. Немало подобных деревьев было посажено и в других провинциях Нуменора; но нигде не росли они так густо, как в Нисималдаре.
И только здесь можно было увидеть золотые дерева малинорни: они достигали за пятьсот лет почти такой же высоты, как те, что цвели на Эрессэа. Их ветви были раскидисты, как у бука, хотя ствол никогда не раздваивался, но поднимался одной колонной, одетый гладкой и серебристой корой. Листья, похожие на буковые, только больше, светло-зеленые сверху и серебристые снизу, сверкали на солнце; к зиме они обращались неярким золотом, но опадали лишь по весне, когда на ветвях появлялись золотые соцветия, подобные кистям вишни. Дерево стояло в цвету все лето; но едва открывались бутоны, листва опадала, и до самой осени под золотистой сенью рощ малинорни у подножий серебристых колонн лежали золотые ковры. Шестой Король Нуменора, Тар-Алдарион, подарил несколько плодов малинорне, орехов с серебристой скорлупой, Королю Финеллаху Гиль-галаду из Линдона. Они не принялись в той земле; но часть из них Гиль-галад отдал Леди Галадриэль, с которой он был в родстве, и под ее рукой малинорни цвели в хранимом краю Лотлориэна подле Реки Андуйн, до той поры, пока Высшие Эльфы не оставили Срединных Земель. Однако ни высотою, ни мощью стволов они не могли сравниться с величественными деревьями рощ Нуменора.
Воды реки Нундуйне, впадавшей в море близ Эльдалонде, на пути своем через Нисималдар разливались небольшим озером, что звалось Нисинен: в таком изобилии душистые кустарники и цветы росли по его берегам.
На западе полуострова Хйарнустар поднимались горы, высокими утесами нависавшие над его южным и западным побережьями; а на востоке, в теплом и плодородном краю, раскинулись обширные виноградники. Нигде в Нуменоре волны не ложились так мягко на пологий берег, как на взморье между мысами Хйарнустар и Хйарростар, расходившимися далеко в стороны. Здесь протекала Сириль, главная река Острова (все прочие реки, поспешавшие вниз по склонам, кроме Нундуйне на западе, были быстрыми и короткими). Сириль, что рождалась в ключах долины Нойринан у подножия Менельтармы, струилась через Митталмар к югу, в нижнем течении неторопливо прокладывая свой путь по извилистому руслу. В обширной, заболоченной и заросшей тростником дельте река разбивалась на множество мелких рукавов, петляющих по прибрежным пескам; вокруг же на мили и мили расстилались белые пляжи или просторное взморье, усыпанное серой галькой. Жили здесь, в основном, рыбаки: их деревни стояли на больших островах среди заводей и поморских топей. Главное поселение в этих местах именовалось Ниндамос.
Полуостров Хйарростар покрывали роскошные леса. Здесь росло дерево лауринкве, названное так за длинные грозди желтых цветов: им восхищались, хотя, кроме своей красоты, это дерево ничего не дарило людям. Те, кто слышал от Эльдар о Лаурелин, Золотом Древе Валинора, верили, что лауринкви, чьи семена Эльдар привезли в Нуменор, - потомки того великого Древа; но на самом деле это было не так.
Со времен Тар-Алдариона в Хйарростаре начали сажать и выращивать строевой лес: он использовался для нужд корабелов.
В Орростаре было прохладнее, но от холодного северо-восточного ветра его защищали нагорья, вздымавшиеся на краю полуострова; а за ними, во внутренних землях, особенно подле границ Арандора, колосились обширные хлебные поля.
Остров Нуменор высоко возносился над морем, хотя земли его несколько понижались к востоку и еще сильней к югу; и, кроме как на юге, почти везде берега его были обрывисты и круты. Несметное множество морских птиц, пловцов и ныряльщиков, населяло прибрежья Нуменора. Морестранники говорили, что даже слепец догадался бы, что приближается к берегу Нуменора, заслышав оглушительный птичий гвалт. Огромные стаи взмывали в воздух, радуясь кораблю, появившемуся в виду земли, и, приветствуя его, кружились над мачтами; ибо никто в Нуменоре никогда не помышлял убивать или распугивать птиц. Иные из них, бывало, сопровождали корабли Нуменорцев в далеких странствиях, а иногда даже в плаваниях к берегам Срединных Земель. Без счета пернатых жило и на самом Острове: от киринки, крошечных, не больше королька, алых птичек, чью тонкую трель едва мог различить человеческий слух, до громадных орлов, считавшихся священными птицами Манве. Пока не настали недобрые времена, когда ненависть к Валар поселилась в сердцах Нуменорцев, в этой земле почитали орлов, и более двух тысяч лет, со дней Эльроса Тар-Минйатура до Тар-Анкалимона, сына Тар-Атанамира, одно орлиное семейство всегда гнездилось на башне Королевского дворца в Арменелосе, пользуясь щедростью Короля.
По своему Острову Нуменорцы путешествовали на лошадях, ибо все они, равно мужи и девы, находили отраду в верховой езде; скакунов любили и уважали и ходили за ними как нельзя лучше. Их приучали издалека узнавать человеческий голос и откликаться на зов; и, как говорится в старинных легендах, если человек и конь любили друг друга, конь повиновался даже мысленному призыву хозяина. Поэтому в Нуменоре редко мостили дороги, более заботясь о том, чтобы они были удобны для всадников; ибо поначалу на Острове почти не пользовались повозками, а все тяжелые грузы перевозили морем. Основная - и самая древняя - дорога, пригодная для телег, шла с востока, из главной гавани Нуменора, Роменны, в столицу королевства Арменелос и далее, в Долину Гробниц, к Менельтарме; и еще в годы первых Королей эту дорогу протянули через Ондосто в Северных землях на запад к Андуниэ. По ней из Андустара доставляли лес, которым был богат этот край, а из Форостара - превосходный строительный камень.
Эдайн, приплывшие в Нуменор, были сведущи во многих ремеслах, однако их мастера, знатоки традиций своих народов и ученики Эльдар, не смогли привезти на Остров сырье, но взяли с собой лишь заготовки для своего промысла; и долгое время любой металл в Нуменоре ценился на вес золота. Праотцы Нуменорцев сохранили немало драгоценностей: самоцветы, золото и серебро; однако в самом Нуменоре они не нашли ни благородных руд, ни драгоценных камней. Они любили свои сокровища, радуясь их красоте, но позже, когда Тень пала на Остров, эта любовь обернулась алчностью, и люди Нуменора стали обходиться надменно и несправедливо с младшими племенами в Срединных Землях. Во дни дружбы с Эрессэа Нуменорцы иногда получали в подарок от Эльфов самоцветы и драгоценные вещи из золота и серебра; но такие сокровища были редкостью и почитались бесценными в древние годы Острова, до того, как власть Королей утвердилась на берегах Востока.
Однако люди нашли в Нуменоре другие руды, и изделия из железа и меди вскоре вошли в обиход, ибо мастерство рудознатцев, плавильщиков и кузнецов Острова непрестанно росло. Среди Эдайн были искусные оружейники, ученики Нолдор, умевшие отковать превосходный клинок, наконечник копья или лезвие топора; и кузнецы Гильдии Оружейников продолжали ковать мечи, дабы не утратить навык, - хотя большей частью они мастерили орудия мирных трудов. Король и многие знатные вожди хранили мечи, как реликвии, доставшиеся от отцовi; и иногда знатный лорд, по обычаю древних дней, мог подарить меч своему сыну. Новый меч, выкованный для Наследника Короля, вручался ему в день провозглашения титула. Но никто не носил меча Нуменоре, и долгие годы мастера этой земли не делали почти никакого воинского оружия. Нуменорцы пользовались топорами, копьями и луками; состязаться в стрельбе из лука, пешими или седле, было их любимой забавой. Позднее, во времена войн Людей Моря в Срединных Землях, именно нуменорские луки вселяли во врагов величайший страх. Говорили, что "Люди Моря гонят перед собою огромную тучу: дождь, изливающийся из нее, жалит, подобно змеям, а ее черный град ранит, как сталь": ибо в те дни великие когорты Королевских Лучников, вооруженные луками из полой стали, разили неприятеля стрелами, оперенными черным, длиной в полный эль от наконечника до хвостовика.[*]
Но долгое время морестранники с высоких кораблей Нуменора являлись безоружными к людям Срединных Земель; и хотя на борту у них были топоры и луки, чтобы рубить лес и охотиться в диких землях, вдали от человеческого жилья, они не брали с собою оружия, если искали встречи с людьми. Нуменорцев воистину опечалило, что, когда Тень прокралась вдоль берегов, старые друзья начали избегать их или враждовать с ними, обращая железо против тех, у кого научились его обрабатывать.
Превыше всего могучие сыны Нуменора любили море: им нравилось плавать, нырять, ходить под парусом или состязаться гребле. Самыми закаленными людьми были рыбаки; прибрежные воды изобиловали рыбой, которая служила основной пищей на Острое; и все крупные города строились по побережью. Рыбаки стали первыми из Морестранников, чье ремесло с течением времени делалось все более почетным и важным.
Говорится, что Эдайн впервые вышли в Великое Море, следуя за Звездой к Нуменору, на кораблях Эльфов, каждый из которых направлял по водам кто-то из Эльдар, избранных Кирданом; но впоследствии эльфийские кормчие покинули Нуменор и увели с собой почти все корабли - и прошло много лет, прежде чем Нуменорцы отважились сами пуститься в открытое море. Однако были на Острове корабелы, помнившие наставления Эльдар; и мало-помалу они постигали секреты ремесла и обретали сноровку, - а их корабли совершали все более дальние плавания. Спустя шестьсот лет с начала Второй Эпохи Вэантур, Флотоводец Короля Тар-Элендиля, первым из Нуменорцев достиг берегов Срединных Земель. С весенним западным ветром он вошел в Митлонд на своем корабле "Энтулессе" (что значит "Возвращение"); и привел корабль обратно в Нуменор осенью следующего года.
[*] Королевским мечом был Арантут, меч Элу Тингола из Дориата в Белерианде: Эльрос получил этот меч в наследство от своей матери Эльвинг. Были и другие реликвии: Кольцо Барахира; великий Топор Туора, отца Эарендиля; и Лук Брегора из Дома Бэора. Только Кольцо Барахира, отца Берена Однорукого, уцелело после Падения Нуменора, ибо Тар-Элендиль отдал его своей дочери Сильмариэн, и оно хранилось в Доме Лордовв Андуниэ, последним в котором был Элендиль Верный, достигший Срединных Земель. -- Прим. автора.
