С малых лет Апокалипсис был любимым праздником Алдариона, вот и сейчас радостное предвкушение очередного Конца Света наполняло его душу счастьем.  Временно повесив на драконий хвост парадный праздничный плащ из тяжелой бархатной занавески, Великий кормчий кромсал колбасу фамильным мечом, напевая под нос что-то веселое о глобальных катаклизмах. Плотники из Гильдии Морестранников временно отвлеклись от привычных забот и старательно строгали гробы из  лучших пород  деревьев. Краем глаза Алдарион нет-нет да и поглядывал на Кота, ожидая традиционного похода за алкогольными напитками. Встречать Апокалипсис трезвым было бы совершенным моветоном.

Эрендис сунула нос в процесс, когда тот был уже в самом разгаре. Окинув взглядом композицию из мужа, меча и колбасы хмыкнула и вручила ему вареный овощи - не самой же их нарезать к колбасе, правильно? Мимоходом отловив уже что-то затеявшую Келебриан и отобрав у неё ведро опилок (вот и спросите, зачем ей они), пристроила ребенка к разрисовыванию тарелок к праздничному столу. Хитро подмигнув Коту передала тому под столом пятилитровую бутыль фирменной настойки на сухофруктах. После чего занялась приготовлением домашнего майонеза к салату, прикидывая, что его на это раз не успеют разворовать на закуску раньше, чем муж доделает салат. За этим увлекательным процессом едва не забыла сказать ведьме на ушко, где стоит оставшаяся солидная часть настойки, правда на обратном пути пришлось отвлечься на отбирание у неугомонных хоббитов бутылки с подсолнечным маслом. В процессе отбирания оным от души полили и балрога со Шрайком. Так что последний был отправлен на восстановление масляного резерва для салата.

Шрайк, постепенно выходящий из спячки и, по мере возвращения разума в его заспанного вида черепушку, начинающий все отчетливее осознавать, что двуногие нагло используют его как транспортное средство, что есть полнейший непорядок, возмутился. Пользоваться! Сонным! Драконом! Нет, это вообще беспредел какой-то творится. Взяв в переднюю лапу череп невесть, как оказавшегося тут тролля, Шрайк устремил очи горе, с воистину философским видом выдав:
-Жечь или не жечь, вот в чем вопрос...
После чего устремил взор уже на, собственно, черепушку, продолжив изображать этого их двуногого... как его там? Омлет? Галет? А, вот, Гамлет же. Придумают, тоже... лучше бы Омлетом назвали. Вкусно и питательно.
-О, бедный Троллик!
От продолжения издевательств над бедолажным датским принцем его отвлек стойкий запах хорошей выпивки, причем где-то поблизости. После этого в поле зрения попала емкость с салатом, явно слишком мелкая для драконовых нужд, выражавшихся в простом "набить брюхо". Пригорюнившись, серый ящер тут же породил коварный план и, взмыв в воздух, улетел в сторону близлежащих гор - наловить гномов, нехай самогонный аппарат делают для его увеселения. Да и пару-тройку людских деревень по дороге разграбить тоже стоило - праздничный стол, в представлении дракона, должен быть таким, чтобы даже он мог остаться сытым под конец. А не отсиживаться в уголке в роли курьера.

Отредактировано Шрайк (2012-12-11 10:55:59)

Проводив улетающего дракона взглядом, Кот повел носом. Запах наливочки будоражил чувства и позволял разыгрываться воображению. Шкодливо оглянувшись на Видумани, Тильд пихнул локтем в бок Алдариона, указывая томц на неприкаянно и одиноко стоящую бутыль. Попутно цапнув со стола парц кусков недорезаной колбасы и прихватив (для компании бутылке, чтоб не было ей бедолаге, так одиноко) пару кбков. Бочком-бочком пробрался к Барлогу, тоже немного скеучающему и жестами(конспирация же!) приглашая того присоединиться.
Грохот тяжелых предметов на ближайшей горушке донес весть о том, что драконья вылазка скорее всего увенчается успехом, а хоббиты, прилаживающие фитиль к очередной гендальфовой "игрушке" давали надежу на то, что веселье будет искрометным.

А Конец света все близился, а Шрайк все рычал, а самогон все капал и благоухал. Уж что там делал дядя Гриша с аппаратом, но сивухой и не пахло. Пахло хорошо выдержанным коньяком и приближающимся застольем. Нет, застольем пахло от столов с нарезаемым салатом, возле которого меланхолично строгала ажурными ломтиками колбасу Эрендис. Эта женщина умудрилась... нарезать из колбасных кружочков снежинок и теперь развешивала их на елочки, сооруженные неугомонной Келебриан из укропа, петрушки и еще черт-знает-чего...
Кот моргнул, протер глаза, еще раз моргнул, еще раз протер глаза. Видение колбасных снежинок и укропных елок не исчезло. А Балрог уже прикончив всю наливку, тянулся, невзирая на грозный драконячий рык к дядегришиной самогонке и весело и залихвватски пел что-то героически-балроговое. Причем из приличных слов в этой песне были только местоимения, союзы и Гендальф.
Келебриан, услышав пение, навострила ушки, Эрендис залилась краской, Алдарион порывался подпевать, но ему мешал кусок колбасы, который заботливая супруга вложила ему же в уста как закуску. Кот тихо сползал в осадок, чувствуя себя лишним на этом празднике... Конца света.